…Мужское отделение городского филиала Ростовского областного психоневрологического диспансера. Палаты без дверей, как и положено, — чтобы постоянно наблюдать за больными.
Фото/Видео: Людмила Кравченко
А остальные пациенты выглядят, по-моему, вполне обычно, на больных даже и не похожи. Вот крепыш лет тридцати с накачанными мышцами. Вот тонкий, как стебелек, худенький парнишка. Вот солидный мужчина с седой шевелюрой. «С чем они лежат здесь?» — спрашиваю А. Андреева. «С депрессией», – отвечает он.
Сплошное мифотворчество
По поводу депрессии гуляет множество мифов. Одни воспринимают ее как жизненную катастрофу. Другие считают чем-то простеньким — вроде легкой простуды, и любое подавленное настроение называют депрессией. Третьи уверены, что это «недостаток воли», и достаточно просто «взять себя в руки». У кого-то депрессия случается раз в жизни и проходит без следа. А к кому-то возвращается один-два раза в год, со строгой периодичностью, как по часам. Американцы недавно открыли ген, «объясняющий», почему она возникает в определенное время года — то есть сезонность.
Физический статус значения не имеет. Болеют как хрупкие девочки, так и брутальные мужчины. В отделении у А. Андреева, кстати, сейчас лежит чемпион Европы «по очень мужскому», как он выразился, виду спорта. А до этого здесь лечился ответственный работник одного солидного ведомства, перенервничавший из-за проводившихся проверок, и хотя для него все хорошо закончилось, впереди даже ждало повышение, но он никак не мог выйти из состояния мучительной тревоги и страха.
Бывает, находясь в депрессивном состоянии, люди предпринимают суицидальные попытки — так что легкой напастью ее никак не назовешь. У меня самой перед глазами пример моего знакомого, который страдал от депрессии (мучился, как в аду) в течение восьми (!) лет. Регулярно ложился в разные стационары, лежал там месяцами. Был период, когда его так припекло, что даже сам просил применить к нему жесткий метод — электросудорожную терапию. Но до этого все-таки дело не дошло, и сейчас он вроде бы окончательно выздоровел, хотя назначенные препараты должен принимать постоянно. А пусковым механизмом стали случившиеся неприятности, сильные потрясения.
Это, объясняют врачи, психогенная депрессия, возникшая из-за стресса. А более тяжкий вариант — эндогенная: то есть заложенная изначально, генетически.
Почему она возникает у одних и не трогает других, где прячется, как с ней разминуться? Нет ответа. «Голова — предмет темный и исследованию не подлежит», — вроде бы в шутку процитировал Алексей Сергеевич слова земского доктора из старого фильма «Формула любви», но вообще-то он говорил всерьез. Ведь даже такой великий психиатр, как академик Наталья Бехтерева, автор книги «Магия мозга», ученый с мировым именем, в конце жизни заявила, что ничего не знает о предмете своих исследований и ничего до конца не выяснила. Хотя она смогла узнать, понять и описать очень многое — но лишь до определенной черты. «Дальше только Бог», — сказала она тогда.
…Самое главное, говорят психиатры, правильно продиагностировать депрессию. Поскольку у нее много обличий: она может быть и самостоятельным заболеванием, и фасадом, за которым прячется что угодно. Шизофрения, например. Важно ничего не пропустить. Лечить депрессию сегодняшние специалисты умеют, это, по словам А. Андреева, вопрос технологии.
— Болезнь имеет биологическую природу, — говорит он. — Это биохимическая реакция, при которой падает число некоторых нейромедиаторов, связывающихся с клетками головного мозга. Вот почему бесполезны призывы «взять себя в руки». Я обычно привожу пример: если случился приступ аппендицита, его можно усилием воли как-то «задавить»? Вот и здесь невозможно. Но можно скорректировать психическую «поломку» с помощью наших препаратов. Или более жестких методов — инсулиновой, электросудорожной терапии. Перед этим должно быть обязательное обследование. Поскольку у наших лекарств — очень сильные побочные эффекты, и если есть какая-то «слабина», могут случиться осложнения. Поэтому проводим свою терапию под строгим контролем, чтобы вовремя поймать опасный момент, оборвать прием медикаментов…
Это — в диспансере, а за его стенами, где каждый — «сам себе режиссер» и «сам себе врач», такими «тонкостями», увы, не заморачиваются.
— Терапевты, эндокринологи, да кто угодно, не зная особенностей наших заболеваний, понаслушавшись рекламы или действуя по наводке фармфирм, от которых имеют какие-то бонусы, всем подряд лихо назначают антидепрессанты, — возмущается А. Андреев. — И нисколько не задумываются о последствиях, возможных осложнениях, приносимом вреде. Хотя это примерно то же, что в грязных ботинках вламываться в стерильный бокс…
…Между прочим, на входной двери в мужское отделение психоневрологического диспансера висит объявление: «Представителям фармацевтических фирм вход запрещен».
— Есть усердно навязываемые фармфирмами препараты, которые я ни за что сюда не допущу, так как я знаю, чем это чревато, — объясняет А. Андреев. — Где-то в других клиниках они, возможно, и применяются, а у нас никогда не будут. И никто не заставит меня включить их в заявку, авторитетом не надавит. Поскольку я в курсе происходящего в фармакологии и международной психиатрии (А. Андреев, кстати, выписывает более тридцати научных журналов, все — на английском языке, сам свободно с ними работает и требует того же от своих ординаторов. — Л.К.). Да и вообще о совести не надо забывать.
А как насчет совести?
— Наши больные порой к кому только не обращаются, — не скрывают удивления психиатры. — Самые «продвинутые» идут к психологам. А остальные — к магам, экстрасенсам, гипнотезерам. И это — кошмар.
…Знакомые попросили А. Андреева проконсультировать молоденького мальчика, которого вот уже месяц по настоянию матери лечила на дому женщина-маг (брала по 500 рублей в день), а тому становилось все хуже. Когда Алексей Сергеевич оказался в затемненной, заставленной ритуальными принадлежностями комнате и увидел «магиню», брызгающую какой-то жидкостью на юношу рядом с ней, он рассвирепел.
— У этого паренька был кататонический синдром, «восковая гибкость» (человек застывает неподвижно в какой-то позе и остается в ней сколь угодно долго) — тяжелейшее психическое состояние, а мать с «магиней» чуть его не загубили. Мы сразу же его госпитализировали и стали интенсивно лечить.
…А другой доставленный в отделение пациент полгода (!) лечился у психотерапевта-частника. Пока деньги не кончились (сеанс стоил 100 евро в час), а сам он уже еле двигался, его под руки сюда привели. Поставленный диагноз — эндогенная депрессия. Психотерапевтическими сеансами такое не лечится, это чистой воды выкачивание денег и обман. А. Андреев позвонил той даме-психотерапевту с одним-единственным вопросом: совесть у нее есть? Та в ответ что-то заверещала. Родственники хотели подать на нее заявление в прокуратуру, но стало не до того — надо было за больным ухаживать…
Какой вывод из всего этого? Нельзя доверять свои мозги и душу всяческим шарлатанам — раз. Обращаться следует только к проверенным специалистам – два. Третье: от депрессии действительно никто не застрахован, большая часть ее тайн (так же как и почти всех психических заболеваний) не разгадана. Однако не стоит демонизировать болезнь: психиатры научились с ней справляться. Надо только вовремя к ним обратиться. Желательно — в государственное медучреждение (это мое личное мнение, кто-то, возможно, его оспорит, однако… — Л.К.).
А заградительный барьер перед депрессиями только один: всеми возможными способами избегать стрессов, не допускать, чтобы они брали над вами верх, уметь защищаться, переключаться, не зацикливаться. И всячески укреплять иммунитет. Тогда, может быть, ничьи пути с депрессией не пересекутся.