Просто не укладывается в голове, что прошло уже ровно полвека с момента, когда в нашем 7-м «Б» классе 67-й ростовской школы во время урока математики вдруг включился громкоговоритель, висевший над исписанной цифрами доской. Включился с середины какой-то фразы, из которой лично я смог расслышать только слова «космос», «советский человек» и «Юрий Алексеевич».
Все последующее утонуло в мощном многоголосом восторженном вопле, от которого оконные стекла не разлетелись лишь потому, что апрельский день выдался солнечным,
Ни одному самому гениальному кинорежиссеру не повторить того, что началось и в нашем 7-м «Б» классе, и в школе номер 67, и в районе, который тогда назывался Красный
Школьников распустили по домам, но большинство из нас попали домой только вечером. С моими приятелями Славой Бабенко и Костей Карасевым я сначала оказался на площади Дружинников. В те времена еще не было в помине Западного микрорайона и промзоны, но площадь едва умещала собравшийся там рабочий люд, железнодорожников,
Под вдохновенный гомон с собственноручно изготовленными плакатами люди двинулись в сторону центра Ростова по улице Коминтерна, позже переименованной в проспект Стачки 1902 года. Шли торжественно, словно на первомайской демонстрации.
У чугунных ворот городского парка имени Горького, раздвинув толпу, знатоки Вселенной рисовали на асфальте небесные карты с орбитами в апогее и перигее. Эти продвинутые люди, конечно же, дебатировали, отстаивая свои взгляды и принципы, но спорили деликатно, без плохих слов и оскорблений. Слава Бабенко, отличник математики и физики, знаток книжной фантастики, принял участие в поисках внеземных истин и проторении «пыльных тропинок далеких планет». Даже
Ну что, школяры, окликнул он нас, не об Марсе ли размечтались? Или слабо
Мы сказали, что вовсе не слабо, и угостили его семечками. У него, совсем как в известной песне, была медаль «За взятие Будапешта»
Вместо послесловия. На Марс никто из нас, само собой, не попал. Да и в космос тоже. Слава Бабенко был впоследствии военным