Все сулило успех. Ростовский областной академический Молодежный театр позиционировал спектакль «Отражения» как свою главную премьеру сезона.

Слагаемые ожидаемого успеха были таковы: автор пьесы — драматург Том Стоппард, тот самый, который написал сценарий фильма «Влюбленный Шекспир». Постановщик — главреж магнитогорского драмтеатра Максим Кальсин, ученик Камы Гинкаса, номинант «Золотой маски». Сценограф — из Питера, Анвар Гумаров, обладатель нескольких престижных премий. В ролях — ведущие артисты Ростовского молодежного: Сергей Беланов, Людмила Мелентьева, Вячеслав Кусков, Юлия Кобец…

Премьере предшествовали, как минимум, две пресс-конференции. Режиссер говорил, что давно мечтал поставить эту пьесу, но не видел подходящих артистов. А в Ростовском молодежном именно таких и встретил.

Английское название этой пьесы — «The real thing». Для англичан в этих словах заключен особый смысл. На русский язык это название переводят как «Истинное». Герои пьесы «Отражения» («Истинного») — драматург-интеллектуал, по мнению других персонажей — последний романтик в этом мире, его жена-актриса, его любовница-актриса, приятель-актер… Они живут одновременно словно в двух мирах — реальном и воображаемом (или — наоборот), так что нелегко порой понять, когда они — настоящие, а когда доигрывают начатую на сцене роль.

Стоппард — человек саркастического ума. Ему мало написать просто пьесу о любви. А, может, у него, как у его главного героя Генри, это и не очень получается. Стоппард издевается над стереотипами общественного сознания. У него учитель латыни, казалось бы, по определению, человек строгих правил, соблазняет ученицу-малолетку, интеллектуал-драматург неправдоподобно дремуч в музыкальной классике. Вдохновение приносят ему композиции поп-музыкантов. Зато его взбалмошная жена — знаток и ценитель серьезной музыки.

В таком же ключе решена и линия «Личное-общественное»: посаженный за решетку борец с милитаризмом оказывается амбициозным хамом, его акция протеста — не более чем выходка безбашенного юнца.

«Отражения» — пьеса интересная, с любопытными рассуждениями, в том числе о смысле литературного творчества, зеркальными ситуациями, множеством подтекстов. Но, боюсь, для большинства наших зрителей многие эти намеки и подтексты — вроде подводных камней. Многочисленные имена и названия из области поп-музыки, либо уже позабытые, либо вообще мало кому у нас известные (пьеса написана в 1982 году), воспринимаются как шумовая помеха. Шутки, связанные с британской географией, понятны постольку-поскольку. Едва ли мгновенный эмоциональный отклик вызывает у нас упоминание фрекен Жюли, героини пьесы Стриндберга, или тем более — «дуэта» Аннабеллы и Джиованни, известного в Британии, наверно, каждому школьнику.

Мне думается, что, по большому счету, пьеса «Отражения» — о вечном противоборстве мысли и чувства, сексуального влечения и интеллекта, несовпадении слова и дела. Но в спектакле умные мысли как-то забалтываются… Может, эта пьеса вообще не очень сценична?

В «Отражении» есть театр в театре: сцена из спектакля по старинной пьсе — с Джиованни и Аннабеллой. Многие в публике решили, что это — Шекспир. В фойе после просмотра слышались реплики: «Лучше бы вместо Стоппарда показали целиком того Шекспира».

Аннабелла и Джиованни — это не из Шекспира. Это — из пьесы одного из его предшественников. Но подтекст желания очевиден: хочется чего-то яркого, зрелищного, с интригой, живым, сочным языком и романтикой, как ее понимают в России.