Зинаида Григорьевна Чередниченко, приехав в очередной раз в редакцию «НВ», показала присланные ей повестки с вызовом на допрос в следственный отдел № 2 полиции Волгодонска и с пометкой вверху, написанной от руки: «Явка обязательна!»
Спросила, позвонив туда: в связи с чем это? рассказывает Зинаида Григорьевна.
Не пойду, решительно заявляет она. Боюсь. Сын два года назад отправился туда и погиб. Мне теперь за себя страшно
Слишком много «почему»
О гибели ее сына Николая Смолия рассказывалось в «НВ» в корреспонденциях «Чего в Волгодонске стоит жизнь?» и «В Волгодонске страшно жить
» (в номерах от 10 декабря 2010 года и 21 января
Обнаружившая его жительница дома Ольга Кириченко увидела на полу пятна крови. Милицейская машина приехала быстро, но в морг, находящийся в получасе ходьбы отсюда, она прибыла, судя по записи в журнале, только через полтора часа.
Занявшийся этим делом следователь Зинаиду Григорьевну опросил, но к опознанию тела не допустил. Похоронить сына ей удалось лишь на ШЕСТОЙ (!) день после его смерти. Поскольку все тот же следователь
Направление было выдано лишь на пятые сутки, да и то другим сотрудником, внявшим мольбам матери, боявшейся, что сына могут похоронить как неизвестного. Когда Зинаида Григорьевна наконец увидела его, была потрясена: на теле следы избиений, зубы выбиты, ногти раздавлены. Одежду, что была на нем, матери тоже
Она уверена, что сын погиб не своей смертью, несмотря на экспертное заключение «кардиомиопатия», и что шприц в руке элемент декорации.
Сразу после похорон поехала в Москву, надеясь попасть там к высоким лицам, популярным телеведущим, однако безрезультатно. Ничего не дали и многочисленные письменные обращения в различные инстанции. Ей отвечали, что «доводы не нашли подтверждения, оснований для возбуждения уголовного дела нет». Круг замкнулся, руки опустились. А вот теперь эти повестки. Значит, точка
«Боюсь!..»
Ольга Кириченко, два года назад обнаружившая труп Николая Смолия в лифте, тоже получила аж три повестки с вызовом на допрос. И тоже насторожилась. Позвонила в полицию с тем же вопросом: с чем связано?
Мне ответили, что происшествие вновь расследуется,
Ольга удивлена, что получила повестки с вызовом по почте. Могла
Она тоже решила не идти в отдел полиции.
Никуда не двинусь, если не поступит вызов по всей форме, под роспись, говорит Ольга. Мои родные должны знать, куда я пойду и где, случись что, меня искать. Потому что я тоже боюсь
Корреспондент «НВ» в свою очередь тоже позвонила в отдел полиции № 2 следователю Елене Николаевне Сосновских, чья подпись стоит под повестками. Спросила о поводе для повесток.
Я ведь уже объясняла Чередниченко, говорит Елена Николаевна, что из основного дела о смерти Смолия выделен материал по факту сбыта наркотика неустановленным лицом
Но обеим женщин сообщили другое о причине вызова на допрос. Значит, это не дело Смолия вновь расследуется, а появился «прицепленный паровозик»? Или что?
По факту двухлетней давности сбыта наркотика неустановленным лицом? пытаюсь я вникнуть в особенности отечественного сыска. А мать скончавшегося Смолия и свидетельница Кириченко для чего нужны?
Я же уже объясняла, устало повторяет Е.Сосновских, видимо, утомившись от чужого непонимания, что их все равно опросят
Мою реплику в конце беседы, что женщины боятся идти в отдел полиции, следователь оставила без ответа.
Вернуть доверие
В советское время часто цитировалась строчка из Маяковского: «Моя милиция меня бережет». Сейчас ее никто не вспоминает, и не только потому, что милицию переименовали в полицию.
Нынешний глава МВД Владимир Колокольцев, ставший министром вскоре после громкого скандала со смертью задержанного после пыток в казанском райотделе «Дальний», при вступлении в должность сказал, что одной из главных своих задач считает вернуть людям доверие к полиции. ДОВЕРИЕ!
Наверняка это будет непросто.
Зинаида Григорьевна поставила памятник на могиле сына. Приходит туда и разговаривает с ним, словно с живым. Она так и не смирилась с его смертью. И все равно еще надеется,