Лес в степи — не прихоть, а способ борьбы  с засухой, песками и ветрами. Об этом знали еще в конце XIX века. В 1885 году к югу от Азова  были выделены войсковые земли, ранее использованные под сенокосы, бахчи, выпасы… В создание леса, называвшегося сначала Атаманским, потом — Ленинским, сегодня — Александровским, вложен труд многих поколений лесничих.

По территории леса проходят балки, которые превращены в зарыбленные пруды. Иловые отложения речки Чумбурки местными жителями применяются как лечебные. Создать и сохранить такой уникальный уголок среди степи было непросто. Особенно во времена военных и политических катаклизмов, которые пережила страна в прошлом веке. И все же уникальный степной лес благополучно дожил до начала 90-­х.

Как рассказывает Иван Губа, настоящий летописец Александровского леса, к этому времени площадь лесхоза выросла с 1800 га (в 1916 году) до 4 200 га. Этот самый крупный в области лесной массив ежегодно давал, благодаря рубкам ухода, по несколько тысяч кубометров древесины для нужд не только местного населения, но и соседей из Краснодарского края. Был сформирован коллектив профессионалов, обеспеченный работой на перспективу. Лес стал базой для опытно­охотничьего хозяйства, разводившего благородного оленя, кабана, лань.

Как степь с тайгой спутали

После развала СССР лесничество получило дополнительные «бонусы». Лес был отнесен к особо ценным массивам и признан биологическим памятником природы. Кроме того, территория Александровского леса была включена в перечень «ключевых орнитологических территорий России» международного значения. А археологическая древность, девять могильных курганов, расположенных в лесном массиве, делают его интересным и привлекательным не только как объект лесоразведения. Казалось бы, все эти факторы должны повысить ценность лесничества.

Но случилось прямо противоположное. Уже в начале 90­-х резко сократились ассигнования и  поставка специализированной техники. В результате вдвое сократились рубки ухода, а объем погибших деревьев превысил 60% от общего числа. Чтобы все пришло в упадок, понадобилось всего 15 лет.

Самый сильный удар по лесхозам был нанесен в 2007 году, когда был  принят новый Лесной кодекс. Этот документ превратил костяк ведущих специалистов: лесничих, мастеров леса, лесников — в безработных. Сам лесхоз был упразднен как производственный хозяйствующий субъект.

Может быть, те, кто разрабатывал документ, ориентировались на лес «вообще», имея перед глазами бескрайние сибирские просторы? Возможно, что  в тайге действительно нет нужды в подготовке почвы для новых посадок, сборе семян, выращивании  посадочного материала и его посадке, культивации и прополке крошечных деревец, выращенных из семени, — там за воспроизведение леса отвечает природа и справляется с этим отлично. Но в степи без усилий  человека лес не вырастет. Это — аксиома, проверенная на практике многими поколениями лесников. Как могли не учесть эту степную специфику  при подготовке Лесного кодекса его разработчики — непонятно!

Сегодня в Александровском лесхозе все перечисленные  работы не ведутся, разве что изредка проводятся рубки ухода. Но этого слишком мало, чтобы поддерживать жизнь леса. А потому деградация его — налицо.

В наступление идут кабаны

Еще одна проблема сегодняшнего дня — размножившееся поголовье животных охотничьего хозяйства. Та гармония, которая была  несколько десятилетий назад, когда  кабаны, олени, лани были экзотикой в  лесу, давно нарушена. Сегодня пятая часть подлеска и молодых деревьев повреждена копытными. А в вольерах, занимающих десятки гектаров леса, подлесок уничтожен полностью, более половины взрослых деревьев повреждены.

Это — следствие того, что численность животных намного выше той, которую может прокормить лес. Превышение числа европейского оленя и кабана на порядок от оптимальной плотности ведет не только к деградации леса, но и ставит под угрозу популяции самих животных. Решить проблему можно, регулируя численность животных и подкармливая их за счет создания в лесничестве специальных посадок.

Усадьба пана Домашевского

В центре лесного массива до сих пор находится старинный одноэтажный дом — панская усадьба Дмитрия Капитоновича Домашевского, создателя Атаманского лесничества. Именно он нашел когда-­то научные обоснования для создания искусственного леса в степи и убедил в его экономической выгоде Войсковое правление области Войска Донского. Объекты, входящие в «панскую усадьбу»: конюшня, помещичий дом с впечатляющими подвалами с арочными сводами — заинтересовали представителей ростовского отделения Всероссийского общества охраны памятников. По их мнению, этот комплекс может представлять большую историческую и культурную ценность. Необходима экспертиза, по результатам которой усадьба пана Домашевского будет отнесена ко вновь выявленным культурным объектам и признана памятником истории и культуры.

На базе усадьбы возможно  создание музея, который  будет посвящен истории уникального лесничества. Именно об этом и хлопочет и. о. директора ГУ РО «Ростовский лесхоз» И. Кривчук, мечтая  не только о сохранении исторического здания, но и о том, чтобы превратить его в туристический объект. Тем более, что в лесничестве есть чем удивить гостей. Здесь же сохранились  и девять могильных курганов, представляющих несомненную ценность.

Чтобы все это стало реальностью, требуется внести коррективы в нынешнюю ситуацию. По мнению специалистов, без вмешательства Департамента  лесного хозяйства и областной администрации угрозу деградации уникального леса не преодолеть. Рецепты профессиональных лесничих простые. Во-­первых, создать на базе лесничества самостоятельное гос­предприятие, которое бы выполняло весь комплекс лесотехнических работ, что поможет восстановить лес и решить проблему занятости местных жителей, превратившихся в безработных. Во-­вторых, сократить численность копытных в охотхозяйстве до разумного предела. В­-третьих, решать вопросы лесоустройства и охото­устройства не отдельно, а в комплексе, учитывая, что сначала — лес, потом — звери. А иначе — не бывает. Как не бывает леса в степи, если не приложить к этому труд и опыт специалистов.