И первой победы Красной Армии после пяти страшных месяцев отступления. Уже спустя неделю после этого последовал разгром немцев под Москвой. Тяжелейший начальный этап войны остался позади.
Город первого удара
Сегодня очевидно: этого могло бы и не случиться, не будь победы под Ростовом в ноябре 41-го. Однако до сих пор о тех боях если и говорится, то как-то вскользь. Лишь немногие историки берутся за исследование десяти ноябрьских дней, вобравших в себя и «кровавую неделю» первой оккупации Ростова, и первый победный удар Красной Армии, способствовавший спасению Москвы.
В Ростове немало памятников тем драматическим событиям. Но их все равно меньше, чем мемориалов, посвященных триумфальному освобождению Ростова в 1943 году. Навскидку можно назвать мемориал бойцам и командирам 230-го полка НКВД, чьей кровью обильно полита земля Зеленого острова. Уже в позднесоветскую пору на Военведе появился памятник задержавшим наступление гитлеровцев воинам героической артиллерийской батареи комбата Оганова и политрука Вавилова. Их именами названы магистральные улицы в северо-западной части Ростова. Есть еще воинский мемориал участникам первого освобождения Ростова на Братском кладбище.
Стела "Благодарные ростовчане - славным воинам 56-й армии".
На стенах ряда домов, особенно в восточной части города, имеются мемориальные доски. Без малого два десятка ростовских улиц носят имена бойцов и командиров сформированного в самом начале войны полка народного ополчения. А имя самого полка увековечено в названии улицы в центре Ростова и площади перед университетом путей сообщения.
Следует, конечно, вспомнить и мемориал в Кумженской роще. Но он охватывает весь военный период в истории Ростова – с 1941 по 1943 годы. Так что главным монументом в честь победы в Ростовской войсковой наступательной операции 1941 года, пожалуй, можно считать памятную стелу «Благодарные ростовчане воинам 56-й армии». Она высится в центре парка Октября, что на Каменке. Помнится, имелись там еще слова «Бои за Ростов осенью 1941 года были историческими». Но коль скоро слова эти написал в своем обращении к ростовчанам в год 40-летия победной Ростовской операции Л.И. Брежнев, то после его смерти, в угаре перестройки надпись предпочли убрать. Хотя оценил значение Ростовской операции ноября 1941 года этот последний настоящий фронтовик на посту руководителя страны исключительно точно.
Мемориал воинам 230-го полка НКВД на Зеленом острове.
Естественно, что первый победный удар Красной Армии, в результате которого враг был выбит из Ростова, нашел свое отражение на стеле «Город воинской славы». Да и как иначе, если этому своему высокому званию Ростов обязан во многом событиям ноября 1941 года.
Но в целом на долгое время утвердилось в нашей военной историографии отношение к тем событиям как к чему-то проходному. Этакие бои местного значения, позволившие вернуть всего на неделю захваченный врагом населенный пункт. Однако большое, как известно, видится на расстоянии. И с каждым годом, отдаляющим нас от событий суровой осени 41-го, мы все более отчетливо сознаем, какую великую надежду вселила в наших людей та победа. Когда окончательно было понято главное: казавшуюся несокрушимой гитлеровскую военную машину можно остановить. Что и было сделано под Ростовом.
«Кровавая неделя»
Но еще 20 ноября 1941 года машина эта продолжала ускоренно катиться по колее, проложенной с первых дней гитлеровского вторжения. Сметая и выжитая все на своем пути, захватывая села и города. Войска группы армий «Юг» в немецких сводках иначе, как победоносными, не назывались. Особое место в тех победных реляциях отводилось 1-й танковой армии генерала и будущего фельдмаршала Эвальда фон Клейста.
Танки Клейста входят в Ростов.
Его танки, еще за несколько недель до того бывшие в Киеве, к октябрю уже вышли сначала к Азовскому морю, ворвавшись в Таганрог. А затем и к Миусу – последней крупной водной преграде на пути к Ростову, в захвате которого немцы видели основную стратегическую задачу своей наступательной операции на юге.
Действительно, полумиллионный Ростов не зря называли «воротами Кавказа». Отсюда открывался путь на Кубань и к кавказским нефтяным промыслам. И дальше – в Закавказье, Иран и даже Индию. Буквально зачарованный возникающими перспективами фюрер, презрев все угрозы начинавшейся ранней и суровой в тот год зимы, жестокую осеннюю распутицу и проблемы с подвозом горючего в действующую армию, отдал приказ во что бы то ни стало взять Ростов.
Так 20 ноября 1941 года танки фон Клейста и эсэсовцы 1-й моторизованной дивизии «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» оказались на ростовских улицах. Они входили в Ростов с запада и с северо-запада, со стороны захваченного немцами ранее Таганрога, села Большие Салы и станицы Гниловской. Колонны немцев через окраинную станцию Ростов-Гора (нынешние Рабочий городок и Комсомольская площадь) двигались по Буденновскому проспекту. Их вход заранее обеспечили диверсионные подразделения группы «Бранденбург».
И Клейст, отрапортовав в Берлин, что полностью контролирует город, принялся подыскивать место для парада победителей. Остановился на Театральной площади. Однако, как до того в Москве, так и теперь в Ростове, провести свой парад немцам было не суждено.
Клейст, будучи профессионалом, быстро оценил ситуацию и понял, что полный контроль над Ростовом – химера. Подразделения 230-го полка НКВД продолжали удерживать целый ряд городских кварталов – прежде всего на западе Ростова и на Зеленом острове. В том числе и отсюда несколько дней спустя части Красной Армии развернут контрнаступление и вернут захваченный врагом город.
Продолжали сопротивление бойцы полка народного ополчения. С левого берега Дона не уставали обстреливать боевые порядки врага отошедшие сюда части и подразделения 56-й армии генерала Ремезова. Эта армия вместе с другими войсковыми объединениями Южного фронта под командованием маршала Тимошенко накапливала силы для контрнаступления.
Осложняли жизнь немцам и оборонительные укрепления вокруг Ростова. Их с началом войны начали строить горожане. Вынув 10 млн кубометров грунта, обустроили противотанковые рвы, окопы и укрытия для боевой техники, блиндажи и наблюдательные пункты. Эти укрепления доходили до станции Хапры и впоследствии послужили надежной базой для контрнаступления Красной Армии.
И наконец – потери. При виде сводок потерь Клейст и его непосредственный начальник – командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Герд фон Рунштедт – все мысли о параде победителей отбросили. При захвате Ростова немцы потеряли до 3500 солдат и офицеров. Еще свыше 5000 были ранены и обморожены. Были подбиты и сожжены 154 танка, сотни машин и мотоциклов. Из строя выбыла масса другой боевой техники. Оба командующих пришли к выводу о невозможности немедленно развить успех, продолжив наступление на Кавказ. Оставалось одно – закрепиться в захваченном городе и ждать весны.
"Кровавая неделя" в Ростове.
А закрепиться – это означало покорить этот чужой затаившийся в своей ненависти город, в котором немцы оказались неожиданно для его жителей и для оборонявших Ростов войск. Население города эвакуировано не было, так что, в отличие от многих других населенных пунктов, в Ростове было, можно сказать, многолюдно. И это только усиливало нервозность немцев, заставляя (и не без оснований) видеть едва ли не в каждом ростовчанине партизана.
Поэтому машину массовых убийств, много раз опробованную в покоренных ими странах, фашисты немедленно запустили и в Ростове. Восемь дней оккупации ознаменовались жестокими расправами над мирным населением. Убивали без разбора. Оттого и известны те восемь дней конца ноября 1941 года в истории Ростова под именем «кровавой недели».
Пожалуй, самой известной жертвой тех страшных дней стал ростовский мальчишка Витя Черевичкин, разводивший, как и многие его тогдашние сверстники, голубей. Гитлеровцы решили, что мальчик использует птиц для связи с занимавшими позиции на левом берегу Дона советскими частями. И расстреляли его и его птиц на территории парка им. Фрунзе. Там, где сегодня горит Вечный Огонь в память обо всех героях Великой Отечественной.
Витя Черевичкин и его голуби.
Свидетелем расправы, над полковым комиссаром Денисом Малиевским, учиненной в Братском переулке эсэсовцами из дивизии «Адольф Гитлер», стал 11-летний ростовский школьник Миша Вдовин. Много позже, став ученым-металловедом по профессии и краеведом по призванию, Михаил Алексеевич Вдовин напишет книгу – настоящую летопись военной истории Ростова. Там расскажет и о героической смерти комиссара Малиевского, и о гибели начальника СКЖД Алексея Нецветая, и о массовом расстреле ростовчан в Нахичевани. В память о той трагедии сегодня на стене дома на углу Верхненольной линии и Советской улицы навечно застыл каменный венок…
На месте расстрела ростовчан в ноябре 1941 года.
«Кровавая неделя» сполна собрала в Ростове свою жатву. Вот что записал в дневнике начштаба второго батальона 230-го полка НКВД капитан Иван Березенцев. Эти строки для истории значат, пожалуй, куда больше иных умозрительных выкладок:
«У театра Горького головами к трибуне лежали в одну шеренгу трупы одного взвода нашего полка. На них лежал аншлаг с надписью крупными буквами на русском языке: «Так будет со всеми партизанами».
…Ростов прочёсан. На улицах немало трупов. На западной окраине города один ростовчанин, прощаясь со мною, сказал: «Гитлеровцы, поспешно отступая из города, говорили, что город кишит партизанами». 230-му полку поставлена новая задача: преследовать отходящего на Таганрог противника» …
«Тает снег в Ростове» …
Груда тел на Советской улице. Еще убитые – на 36-й линии. Множество расстрелянных из пулеметов на Армянском кладбище, на 40-й линии - в очереди за хлебом. Люди, рыдающие и одновременно радующиеся освобождению. Вот такую картину застали в Ростове вернувшиеся в город советские войска.
Контрнаступление Красной Армии началось 27 ноября. И уже через два дня части 56-й армии, взаимодействуя с Новочеркасской войсковой группировкой 9-й армии генерала Харитонова, вступили в Ростов. При этом часть наступавших ворвалась в Ростов, преодолев Дон по необычайно рано установившемуся льду.
Ростовская наступательная операция Южного фронта.
Немцы оказались в полукольце, и дабы это кольцо не замкнулось, предпочли отойти. Ничего другого Клейсту и Рунштедту не оставалось. Танки Клейста были отброшены на 80-100 километров на запад, и дальнейшая военная судьба этого немецкого военачальника оказалась связана уже с Миус-фронтом.
Счастливой ее назвать нельзя. Правда, Клейст получит-таки фельдмаршальский жезл – даже несмотря на то, что фронт, в конце концов, будет прорван советскими войсками. Но Гитлер, который вовсе не нуждался в профессионалах, отправит Клейста в отставку. А позже он будет пленен и умрет через девять лет после окончания войны во владимирской тюрьме.
Рунштедту же стоило отставки уже поражение под Ростовом. И хотя позже фюрер вернул его в строй, отношение к опальному фельдмаршалу не улучшилось. На Восточный фронт его больше не посылали. Рунштедт так и остался человеком, проигравшим битву под Ростовом, что прямо повлияло на исход всего первого этапа войны.
Битва за Ростов.
Из тех записей, что остались после обоих фельдмаршалов, со всей очевидностью следует: то, что случилось с их войсками под Ростовом, оба рассматривали как далеко не частную неудачу. И понимали, чем эта неудача обернется. Как видим, не ошиблись. В отличие от того дня, когда вместе со всем германским генералитетом сделали ставку на презираемого ими ефрейтора Гитлера. За что с неизбежной суровостью и осудила обоих История.
…Снег, покрывший было улицы Ростова, в первые дни декабря 1941 года, так же неожиданно сошел. По радио передавали поздравление Сталина войскам 9-й и 56-й армии. И звучала написанная в те дни и ставшая классикой песня Табачникова и Френкеля:
И на Южном фронте оттепель опять.
Тает снег в Ростове, тает в Таганроге,
Эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать…
А еще через несколько дней радио донесло сообщение о разгроме немцев под Москвой.
Ростов свободен!
Впереди оставалось еще три с половиной года великой и страшной войны. Ростов по-прежнему был прифронтовым городом, и его ждала вторая оккупация – куда более долгая и жестокая. Целых 205 дней насилия и разрушений, пока не настал спасительный день 14 февраля 1943 года.
Хотя впереди страну ждали победы, к ним вели новые суровые испытания.
Однако первое испытание уже было с достоинством и честью выдержано в ноябре 41-го под Ростовом.