В лагере ДПЧС около новошахтинского пограничного пункта ежедневно появляются десятки «гостей» из Украины. Люди разные. Кто почти сразу, лишь передохнув, двигается дальше в глубь области, кто остается здесь на несколько недель, отказываясь куда-либо уезжать далеко от границы в надежде: «Вот-вот все закончится, и я вернусь домой». А есть и такие, как Наталья Викторовна Шляпина, которые почти сразу определились: обратно на Украину не вернутся.
Фото/Видео: Аркадий Будницкий
— Мы перешли российско-украинскую границу с дочерью и внуками 26 июня. Успели в последний день «перемирия». Чудом успели. Не было этого перемирия — ехали под пулями. Нам невероятно повезло: взялась отвезти из Антрацита до границы отважный таксист Светлана: мужчины не ездили — боялись, а ей было нас жалко, и она все время моталась до границы, вывозила семьи с детьми.
Собирали на дорогу деньги по знакомым, у нас же вообще не осталось средств к существованию: не платили ни детских, не пенсии.
Понимали, что будем в России никем, но оставаться сил уже не было. А как пересекли границу, получили столько внимания... Врачи, тут же миграционные службы, даже часовенка есть, чтобы за оставшихся там помолиться. Мы не ожидали, мы уже отвыкли от нормального, человеческого отношения к себе. Господи, как же мы благодарны вам за это!
Хотим остаться. Буквально сегодня-завтра за нами приедут и увезут в Хабаровск по программе переселения. Нас в палатке 12 человек — все едем, а по Ростовской области в лагерях еще двести, которые тоже решили переехать в Хабаровск. Ждем не дождемся! Мы счастливы!
Недавно созванивались со знакомыми, оставшимися в Антраците. Сейчас на город направлена установка «Град». Там бомбят, стреляют, а выехать никто не может. Уехать хотят все, не будем мы там жить, с этим государством! А как? Сегодня утром в Луганске кинули пять бомб прямо на улицу, погибли мирные люди...
Нет, телевизор мы здесь не смотрим – сил нет. Но мы же созваниваемся с оставшимися, они и рассказывают — там все страшнее с каждым днем. Это хуже, чем фашисты! Мне папа рассказывал, как он воевал уже после Победы с бандеровцами: те просто зверствовали в уже послевоенной Украине, своих не щадили — эти поступают так же. Мы для них — колорады, нелюди! А дети наши (кивает на вертящихся рядом мальчишек) — колорадские личинки.
Остальное население Украины считает, что на Донбассе убивают только террористов и сепаратистов, а мирные жители не страдают. Но тут же спокойно называют террористами 7 миллионов своих соотечественников. И да, новые украинские власти откровенно признаются, что просто хотят нас выжить из наших мест: по местному телевидению прямо говорят в интервью: «Мы еще посмотрим, как Россия справится с полутора миллионами беженцев...» — это они нас выгоняют обстрелами к вам, чтобы вам же досадить! У меня такое ощущение, что они все «умазанные», как наркоманы. Я не могу понять, как все такое вообще возможно было сотворить. За что? Тут говорят, что все дело в сланцевом газе — мы живем как раз на месторождении и мешаем его добывать. Знаете, я в это верю: как иначе все это объяснить? О сланцевом газе мы не слышали до весны этого года, а потом оказалось, что и разведали уже все, и даже землю под нашими домами продали...
Да ладно бы — пропаганда из телевизора. Но ведь и обычные жители западнее Донецка и Луганска к нам относятся как к людям другого сорта. Наша знакомая поехала из Антрацита в Днепропетровск. И что? Прожила там пару дней, и ей родная сестра говорит: «Езжай обратно, нам проблемы не нужны». Сейчас вроде открыли официальные гуманитарные коридоры на запад: там официально принимают, но устроиться на работу никто не может, если прописка Донбасса — тут же отказывают: «Вы террористы и сепаратисты».
Наталья Викторовна имеет право получить гражданство РФ по упрощённой системе – ее родители из Ростовской области. Предупреждаем, что пенсии, скорее всего, платить будут не скоро, но Наталья Викторовна категорически возражает: «Я буду работать, я еще могу принести пользу обществу. По специальности — повар-кондитер, могу и няней работать. Я ж еще не пенсионерка: мне 61, а на Украине пенсия с 63, и это пока: рассказывали, что «если стремимся к Евросоюзу, то уже сейчас надо уходить на пенсии в 67». Я еще могу быть нужна людям, хочу хоть как-то отплатить за все, что вы для нас сделали. В Хабаровске, на Колыме — где угодно. Главное, чтобы верить в свою страну и знать, что твое правительство никогда не посмеет стрелять в тебя из «Града».