Начало 70-х годов. Отслужив в армии сколько положено, вернулся в родной Ростов, устроился на часовой завод.
Эту новогоднюю историю я вспомнила, посмотрев сюжет по «Дон-ТР», в котором Деды Морозы поздравляли маленьких пациентов ростовской детской больницы, передавая подарки в палаты через окна. Круто, конечно. Но в теплую зиму, при металлопластиковых окнах, открывающихся легким движением руки, да со страховкой – скорее всего, специалистов МЧС... А вот на 35-градусном морозе, при жестком ветре 25 метров в секунду прийти к ребенку через балкон…
Было это в те сложные времена, конец 90-х – начало нулевых, когда отключения света, их называли красиво «веерные отключения», были делом привычным и постоянным. Причем, как всегда, без предупреждения, – это сейчас, если что отключают — свет или воду, принято цивилизованно предупреждать заранее.
Мое первое место работы по специальности – газета «Заполярная правда» в городе Норильске, который находится на 69-й параллели в Красноярском крае.
На собрании ветеранов донской и военной прокуратуры, которое, как сообщала газета «Наше время», перед Новым годом прошло в Ростове-на-Дону, многие присутствующие, и я в том числе, выразили сожаление, что нет в зале старшего советника юстиции Петра Языкова. Уж кого-кого, а его никак нельзя было назвать «типичным» представителем надзорной структуры.
Дело было лет пять назад перед Новым годом. Министерство ЖКХ Ростовской области решило устроить проверку по поводу обращений жильцов многоэтажки в Ростове: у них была неразбериха с оплатой отопления. Чиновники запланировали выехать на место, по проблемному адресу, переговорить с жильцами. Приглашались журналисты. Всем было разослано сообщение, где значилось место сбора — переулок Днепровский.
Почетному работнику прокуратуры страны старшему советнику юстиции Николаю Фефелову в Новый год пришлось как-то побывать даже под куполом парашюта. Правда, он тогда еще не был почетным и старшим. Служил в ВДВ, а не в надзорном ведомстве. Родина сказала «Надо!», Фефелов ответил: «Есть!».
Так случилось, что, отучившись на журфаке и проработав в журналистике две пятилетки, я снова сел за парту. Только теперь на юрфаке Северо-Кавказской академии госслужбы. И вновь на зачете по латыни пришлось исполнять хрестоматийный во все времена гимн студентов Gaudeamus igitur. Строгий профессор от нас, уже не юношей, требовал: «150 правовых юридических терминов у вас должны от зубов отскакивать». И предлагал на выбор: можете брать билет с фразами на латинском и тут же делать перевод. А можно и наоборот.