7 июн 2025 г.
Все лето шли дебаты научного сообщества с депутатами, связанные с судьбой Российской академии наук. В работе над законопроектом о реформе РАН ученые, представители Минобрнауки РФ и думского комитета по науке и наукоемким технологиям пришли к согласию по большинству поправок. За исключением двух главных: как объединить академии и кому будут подчиняться институты РАН? Академики склоняются к тому, что они должны подчиняться РАН, чиновники считают, что агентству по управлению имуществом РАН. Вопросы остались в подвешенном состоянии. Однако это не помешало депутатам принять на минувшей неделе закон о РАН во втором и сразу третьем, окончательном чтении.
В одной из своих миниатюр Михаил Жванецкий писал: «…А взаимопомощь, а выручка? Все у нас есть! Большая беда нужна… И доброта у людей есть. Но к раненым в бою. Не на мостовой под «Жигулями», а в степи под Курганом: там я тебя перевяжу и — к своим на себе. А здесь, где свои, где чужие, куда тащить – нечетко, размыто. Вот если б все на мине подорвались, но об этом можно только мечтать!».
Я уж думал, что наши люди едва ли не как таблицу умножения выучили, какое значение имеет для нас Сирия в самом упрощенном варианте: сначала падет Сирия, потом возьмутся за Иран, а затем и Россия под ударом. Есть еще множество других факторов, но значение безопасности государства, казалось бы, должно волновать всех. Однако это не так.
Журналистам часто приходится общаться со сторонниками теорий разнообразных заговоров и даже инопланетных вмешательств. То телефон пакостливые сотрудники КГБ–ФСБ блокируют, то управдом из хулиганских побуждений выжидает, когда старичок ложится спать, и начинает гудеть трубами. К сожалению, такое же первое впечатление производит и еще одна категория людей: правдорубы, годами пытающиеся добиться справедливости.
Отшумели выборы в стране, главным вопросом в которых было, остался ли еще порох в протестных пороховницах или наша уличная оппозиция согласна уже жить в условиях демократии, за которую боролась. Для чего Навальному, сменившему Ходорковского на иконе «отца русской демократии», и была заменена мера пресечения — из содержания под стражей на предвыборную кампанию.
Пару месяцев назад в этой рубрике вышел мой материал «Живут же люди!» В его основе лежал рассказ о пожилом ростовчанине, который первый раз попал за границу, и по возвращении домой впал в депрессию. Все задавал сам себе вопрос: «Ну почему мы так не можем жить?»
Взрослая дочь моей подруги приехала в отпуск из Москвы. Девушка, как говорится, на выданье: образование высшее плюс языковые курсы, не красавица, но очень мила, неплохо зарабатывает, регулярно посещает фитнес…
Американцы потеряли край. Россия и другие страны снабжают режим президента Сирии Башара Асада химическим оружием, заявил в среду глава Пентагона Чак Хейгел на слушаниях в конгрессе. И это называется «приплыли»!
Для разъездного корреспондента, коим как раз и является автор этих строк, совсем неплохо до выезда в очередную командировку получить хотя бы минимальное представление о местах, где предстоит готовить материал для будущих газетных публикаций, заранее узнать о руководителях тамошних административных территорий, местной истории, экономике и, разумеется, о людях, там живущих.
Отмотаем ход времени на девять лет назад. 3 сентября 2004 года. Страшный день. После него в осетинском городе Беслан появилось новое кладбище. А на нем — 186 детских могилок и еще полторы сотни взрослых. Кладбище в Беслане называют «Город ангелов», и оно — горькое напоминание нам всем …
…По мере того, как машина отдаляется от Ростова и устремляется по трассе все дальше и дальше, то на одной стороне дороги, то на другой — невысокие кресты-пирамидки с закрепленными на них венками, букетами. Значит, здесь была дорожная авария, в которой кто-то разбился и погиб. Особенно много таких памятных знаков, как мне показалось, на севере области на межхуторских извилистых дорогах. Тут они — чуть ли не через каждые пятьсот метров.
Я не знаю, какой будет мир, когда эта статья появится в газете, но сегодня, пока я ее пишу, еще остается надежда, что неизбежное не произойдет, что оно как-нибудь рассосется само собой. Пусть тяжело, но главное — мирно. Войны хотят только те, кто надеется на свои бункеры, и те, кто не понимает, что это такое.